Jonah by Valentin Nikitchenko

Иона
Jonah

Как когда-то Содом и Гоморра,
Не избегла Ниневия позора.
Град греха такой в Ассирии был.
Его Господь не позабыл.

Евреев жило там немало
И, что совсем им не пристало,
Поведеньем греховным своим
Не уступали жильцам коренным.

Из памяти евреев тех
Заповеди Моисеевы выветрились.
Охочи они стали до многих потех,
Ассирийским богам доверились.

Иона, слывший пророком,
Призван был Богом бороться с пороком,
В Ниневии проповедовать честно,
Народ от кары избавить чудесно.

Послушать речей умных
Среди базаров шумных,
Там, где песенки поют,
Собирался разный люд.

Народу немало
Пророку внимало.
Имел Иона успех,
Прямо скажем, у всех:

От простых виноградарей
До верховных государей.
Толь шлея под хвост попала,
Толь сомнение запало,

Но на этот раз пророк
Указом Бога пренебрёг.
И за тридевять морей
Иона двинул поскорей

Избежать судьбы своей,
Судьбы пророка средь людей.
Погода чудная стояла,
Ничто беду не предвещало.

На судне крепком и большом
Крушенья мы не ждём.
Но буря налетела вдруг,
Всё изменив вокруг.

Со стихией боролись смело,
Но силы не равны зело.
И уже к исходу дня,
В отчаянье придя,

Взмолили Бога моряки:
"Погибать нам не с руки!"
Им было дано виденье,
Что терпят они крушенье

За попутчика грех.
Делим ли его на всех?
Быстро обсудили сей вопрос
И, как показал опрос,

Решили жертву принесть лишь одну,
Иону отправив ко дну.
В ящик долгий не откладывая дело,
Швырнули грешника за борт умело.

Что же было потом
С человеком за бортом?
Побарахтавшись чуть-чуть,
Он хотел рукой махнуть.

Пойти ко дну бедняга решил,
Бога этим очень рассмешил.
Так просто не сойти
С начертанного пути.

Едва начал погруженье,
Стал он странным угощеньем.
Кит в морях тех обитал
И планктоном промышлял.

Столь же крупную еду
Не доводилось есть ему.
Не пришёлся Иона ко двору,
Тошно от него киту.

В чреве, словно бы в темнице,
Три денька тому томиться.
Ионе помыслить время дано,
Обдумать, что же ему суждено.

И понял: "Нечего пенять.
Судьбу свою готов принять".
К Богу из последних сил
Свою молитву возопил.

От крика громкого того
Кит изрыгнул-таки его:
"Тоже мне потеха
Везти в брюхе человека".

На брег земной ногою встав,
Иона враз мудрее стал.
Превозмог себя пророк,
Роптать отныне он не мог.

Ниневие же пророк
Гибель скорую предрёк.
Проповедь успешной была.
Слёзы раскаяния вызвала она.

И вот пришёл крушенья час.
По слухам, что дошли до нас,
Пророк не сводит с града глаз:
"Свершится ль чудо вот сейчас?"

На солнцепёке он сидел,
С холма с волнением глядел.
Чтобы дать пророку тень,
Тыква выросла за день.

Пророк сидел теперь в тени,
С места было не сойти.
Всё ждал и страдал,
Но отнюдь не сострадал.

Богом созданная сень
Простояла так дней семь.
Тыкву червь тут подточил,
Чем пророка огорчил.

Ценить умеем мы лишь то,
Что было и ушло.
И сказал пророку Бог:
"С тыквой я тебе помог,

Чтобы дать тебе урок.
Не пустое ты ведь рёк.
Пожалел о тыкве ты.
Есть ли в ней твои труды?

Град же этот создан мной,
Дорогой пророк ты мой.
Невинных сколько там детей!
Хотя бы их ты пожалей.

Ну, а множество скота?
Иль это публика не та,
Чтоб учесть и их судьбу,
Когда ведём со злом борьбу".

Получил, стал быть, пророк
Милосердия урок.

Колпино, июль 2002
В.В.Никитченко