Пикет за смену власти
The picket for change of authority*
история:
6 августа 2016. Пикет за смену власти
August 6, 2016. The picket for change of authority
Эдуард Молчанов:
Тематически пикетов было два.
Один – вольный: каждый выражал своё свободомыслие текстами и изображениями на самодельных плакатах, остроумно или жёстко предъявляя обвинения власти, мнящей страну и проживающих в ней людей своей частной собственностью.
Другой – запрограммирован этой властью, отправившей за решётку невинных людей, которых прежде чем предъявить им обвинение, избили дубинками, чтобы на суде обвинить их в избиении милиции.
Наши суды не судят, а назначают обвинения и наказания. Этот памятный день 6 мая 2012 отмечается по 6-м числам каждого месяца в защиту узников Болотной площади.
К сидящим на мраморном заборе, окружающем лошадь, на которой восседает наездник, прозванный в народе мясником, - пикетчикам подходит офицер полиции с требованием предъявить документы. Говорю ему: это незаконно.
Соглашается: а вы можете не предъявлять.
Что-то новое, раньше отказ подобному требованию назывался «неподчинение требованию полиции». Ему предъявляют: отстань, мол.
Нас человек тридцать под скучающим взором полиции и человека «в гражданском», непрестанно ведущего видеосъёмку и фотографирующего тексты плакатов и лица.
Я тоже сопровождаю каждого пикетчика объективом, тоже снимаю тексты плакатов и лица. Я люблю портретную съёмку.
Я вижу не только узнаваемые в них черты, но и спрятанного за ними человека.
У меня развито воображение – божье наказание. Вглядываюсь в запечатленный образ друзей, и порой болью сжимается сердце.
Я в отчаянии, может статься, кто-то однажды будет держать плакаты с их портретами: «Свободу Марку Гальперину!», «Свободу Ирине Яценко!», «Свободу Елене Захаровой!», «Свободу Игорю Клочкову!» и всем, кто пришёл сегодня требовать свободу стоявшим в очереди в лагеря прежде них.
Я пишу сейчас это, и у меня выкатываются слёзы. Сделал несколько десятков портретов, но сегодня не размещу ни одного – боюсь накликать беду.
Ограничусь пикетчиками с плакатами – вдали они меня не гипнотизируют.
На нас мало обращают внимания. Иногородние любуются красотами Москвы, мы в ней – чёрное пятно.
Но нет, пожилая женщина, проходя мимо и взглянув на плакат, посоветовала заменить его плакатом со Сталиным, и дальше последовал монолог, составленный из хлёстких выражений, характеризующих нас.
Только иностранцы, за исключением китайцев, замечают нас. Два упитанных узбека, не из дворников, а приехавших «отдохнуть», по их выражению, в Москву.
Спрашиваю их, как политические дела на их родине. Отвечают: лежим на дне. Эзопов язык в политике. Понимаем друг друга.
Две украинки: одна из наших, другая - беженка. Сцепились. Диалог невоспроизводим. Да и действует на мои нервы. Подошёл к одному из полицейских.
Низкорослый, явно из деревни – белковое голодание. И вдруг: мало вас, и молодёжи мало, так вы ничего не добьётесь.
То ли интеллект под воздействием наших плакатов проснулся, то ли затаённое сознание распахнулось в случайной среде единомышленников.
Разговорились. Работы в провинции нет, пришлось пойти в полицию.
У меня тоже что-то проснулось, слегка похожее на оптимизм, имеющий отношение к терзающему меня вопросу: есть ли будущее у России, исторический код которой был взломан большевиками и их нынешними последователями?
Есть, думал я, отходя от полицейского, - если мы поможем остановить мутацию народа с помощью таких людей, как этот затаившийся на время полицейский.
А пока мы здесь, на площади, делаем «хоть что-то», как говорят мои друзья, по подсказке совести, а я оправдываю свою имитацию политической активности то ли гражданским чувством, то ли гражданским долгом.
А вот 9 августа 2016 на митинг, согласованный властью в густом лесу, не пойду - там водятся Волковы и волки, а я их боюсь.